Ожидаемые последствия очередного ужесточения регуляторных норм для финансовой отрасли комментирует заместитель генерального директора группы компаний «Программный продукт», заместитель председателя подкомитета ТПП РФ по платежам и информационной безопасности Тимур Аитов.

- Повысит ли в принципе уровень безопасности финансовых и банковских операций на российском рынке принятие нового стандарта? Насколько своевременна и эффективна такая мера регулятора?

Активность злоумышленников на финансовом рынке возросла. СМИ постоянно сообщают о кибератаках, многочисленных взломах и хищениях средств, и происходит это как в нашей стране, так и за рубежом. Любое привлечение внимания к проблемам информационной безопасности, тем более принятие национального стандарта в этой сфере, следует признать важным и своевременным по той простой причине, что любой стандарт вносит системность — упорядочивает нормативно-правую базу, существовавшую до его принятия. Деятельность банков по противодействию злоумышленникам и защите информации сегодня регламентируется огромным количеством законных и подзаконных актов, подготовленных Банком России, ФСБ, ФСТЭК и другими ведомствами. Разработанный стандарт сводит воедино существующие требования в один документ, и это, конечно, следует приветствовать.

- Обеспечит ли базовый набор организационных и технических защитных мер, прописанный в стандарте, ожидаемое повышение уровня безопасности? Нет ли в этом наборе очевидных пробелов?

Готовил стандарт Банк России, однако все заинтересованные организации и сами фигуранты финансового рынка принимали активное участие в обсуждениях, давали собственные редакции отдельных пунктов. И не всегда при этом наблюдался консенсус. В частности, бурную дискуссию вызвал пункт об экономической целесообразности сертификации. Известно, что ФСТЭК сегодня не требует обязательной сертификации средств защиты для коммерческих организаций. Банки часто используют риск-ориентированный подход к защите информации, суть которого состоит в том, что не всем угрозам нужно противодействовать. Иногда разумнее, что называется, «пропустить удар», а потом просто списать ущерб, вызванный атакой. Банк России дал свои разъяснения по этому пункту в том смысле, что если сертификация экономически нецелесообразна, то банки вправе использовать и несертифицированные средства защиты. Детально и с пристрастием обсуждались экспертами технического комитета ТК122 и все остальные положения стандарта, ничто не осталось без внимания. На сегодняшний день стандарт принят и утвержден руководителем Росстандарта.

Что касается жесткости требований к реализации стандарта на практике, то все наши национальные стандарты (исключая стандарты в некоторых сферах, связанных, например, с оборонной промышленностью) имеют рекомендательный характер. И если Банк России дополнительно не придаст нынешнему стандарту статус документа, обязательного для исполнения участниками финансового рынка, то требования национального стандарта безопасности будут иметь характер рекомендаций. Уверен, что регулятор в ближайшее время внесет необходимые разъяснения на этот счет и уточнит статус документа. Отмечу, что стандарт распространяет свое действие как на субъекты национальной платежной системы, так на финансовые кредитные и некредитные организации.

- Насколько объемны и затратны меры, которые предстоит реализовать основным участникам финансового рынка для выполнения требований стандарта?

Какого-то резкого увеличения расходов, связанных с выполнением требований стандарта, ожидать не следует. Банки используют уже имеющиеся у них специализированные программно-аппаратные комплексы для организации защиты, и особых трат, связанных непосредственно с выполнением требований стандарта, они не планируют. Другое дело, что дополнительные траты появятся в связи со вступлением в силу отдельных новых редакций действующих нормативно-правовых актов Банка России. Например, это касается положения 382-П, которое с января 2018 года обязывает банки иметь свою собственную систему фрод-мониторинга, проводить анализ защищенности и тесты на отсутствие уязвимостей. Таким образом, расходы банков на информационную безопасность будут расти, при этом уровень фрода в целом по отрасли остается неизменным, не прогнозируется и появление особых неконтролируемых негативных тенденций в этой сфере.

Согласно данным Комитета по финансовым рынкам и кредитным организациям Торгово-промышленной палаты РФ, за период с июня 2015-го по май 2016 года российские банки потеряли от действий киберпреступников 1,37 млрд руб. (кражу еще 1,5 млрд удалось предотвратить). Пострадали даже такие флагманы, как Сбербанк. Удручающая статистика вынудила регулятора предпринять меры реагирования – с 1 января 2018 года в России вступает в действие новый национальный стандарт «Безопасность финансовых (банковских) операций». Соответствующий приказ был опубликован на сайте Банка России 8 августа. Своевременность и транспарентность этого шага регулятора обсудили участники мероприятия Cyber Security Day, организованного ИД «КоммерсантЪ».

Заместитель начальника ГУБиЗИ Банка России Артем Сычев сообщил, что национальный стандарт разрабатывался с привлечением широкого круга специалистов из кредитных организаций, поэтому многим участникам рынка хорошо знакомы его положения. Сам факт появления первого национального стандарта по ИТ-безопасности финансовых операций (в дополнение к действующим стандартам информационной безопасности Банка России) он назвал «существенным прорывом».

«Сегодня наши нормативные документы изобилуют техническими деталями, которые сложно выполнить в то время, когда банковские технологии бегут вперед. Мы постарались немножко смягчить эту проблему, перенеся технические детали на уровень стандартизации», — заявил он.

Представитель Банка России подчеркнул, что политика регулятора нацелена на разделение технических и организационных требований к участникам финансовой деятельности: технические будут сконцентрированы в стандарте, а организационные — в нормативных отраслевых документах. При этом в самом стандарте нет жестких установок, касающихся реализации технологий защиты, – указан только набор этих технологий. Например, разработчики защитных средств предлагают сегодня множество вариантов реализации многофакторной аутентификации. Стандарт не закрепляет конкретного из них, предоставляя организациям свободу выбора, но предписывает, чтобы такая аутентификация осуществлялась.

Будет ли новый стандарт обязательным к исполнению? Сычев так отвечает на этот вопрос: «Текущее законодательство позволяет регулятору устанавливать в нормативном документе нормативную ссылку на государственный стандарт, и в этом смысле выполнение требования, на которое установлена нормативная ссылка, является обязательным».

Некоторые эксперты, поддерживая принятие стандарта в принципе, критикуют его нынешнюю редакцию и рассчитывают на дальнейшую коррекцию. Их главный аргумент: стандарт не полностью учитывает актуальные тенденции финансового рынка, обусловленные цифровой трансформацией под влиянием новых технологий – блокчейна, криптовалют и деятельности финтехов.

Среди тех, кто голосовал против утверждения текущей версии стандарта, — директор по информационной безопасности Московской биржи Сергей Демидов. По его мнению, заложенные в стандарте требования не в полной мере учитывают практику биржевой деятельности и интересы ее участников, прежде всего брокеров. Кроме того, стандарт не охватывает всего ландшафта финансового рынка, находящегося на пороге очередной технической революции, и поэтому он не сможет нивелировать риски и угрозы, с которыми придется столкнуться в перспективе.

Дмитрий Мананников, независимый эксперт в области информационной безопасности, полагает, что стандартизация — в принципе неэффективный путь противодействия атакам хакеров. С его точки зрения, разработчики ИТ-решений для бизнеса, очень быстро развивая свои продукты в технологическом отношении, оставляют в них при этом множество брешей и уязвимостей. Это открывает простор для злоумышленников, которым гораздо проще совершенствовать средства нападения, чем бизнесу — средства защиты от них. Стандартизация обязывает компании сертифицировать инструменты безопасности, на это тратятся время и ресурсы, которые можно направить на реальное усиление защиты, отметил эксперт. Хакерам же, как известно, ничего сертифицировать не нужно, и они без длительных согласований находят инвестиции в механизмы взлома.

Однако Сычев убежден: принятие стандарта сыграет позитивную роль в обеспечении безопасности финансовых учреждений. Упомянув о недавних крупных хищениях хакерами средств у банков, он указал, что их специалисты по ИТ-безопасности до нападения оценивали свои системы защиты как очень эффективные. Теперь очевидно, что это была завышенная оценка, и изменить ее к реальности поможет стандарт, обязывающий постоянно совершенствовать технологии и организацию защиты, в том числе повышая осведомленность персонала о потенциальных угрозах.

В организациях должны регулярно проводиться работы по выявлению угроз и уязвимостей. Это даст уверенность в том, что инциденты если и не будут исключены, то их количество и сопутствующий ущерб удастся минимизировать, полагают в Банке России.

В конце концов, требования по информационной безопасности – не самоцель для регулятора финансового рынка, и их нужно рассматривать как неотъемлемый инструмент управления операционными рисками в целом. Ратуя за новый стандарт, Банк России призывает участников финансового рынка научиться правильно оценивать эти риски и эффективно управлять ими в интересах своих клиентов. Этому будет способствовать принятие нескольких новых стандартов в области информационной безопасности, отметил Сычев. В частности, сейчас идет разработка стандартов, связанных с аутсорсингом в этой сфере и оценкой соответствия систем информационной безопасности требованиям регулятора.

20 июня на международном форуме «Атомэкспо 2017» компания SAP подписала меморандум, расширяющий сотрудничество с группой «Атомстройэкспорт» (АСЭ) в области управления жизненным циклом объектов атомной энергетики.

От лица SAP соглашение пописала исполнительный директор компании в СНГ Наталия Парменова; со стороны АСЭ — директор по системной инженерии и информационным технологиям Вячеслав Аленьков.

Президент группы компаний АСЭ Валерий Лимаренко сообщил, что инжиниринговые службы госкорпорации «Росатом» уже несколько лет ведут проектирование ядерных объектов в рамках концепции «цифровой АЭС». В частности, при моделировании атомных станций используется электронный каталог, где содержится около полумиллиона цифровых моделей оборудования и такое же количество записей, описывающих материалы, применяемые в строительстве АЭС. В создании модели цифровой АЭС активно участвуют ряд зарубежных партнеров, в том числе SAP, которая еще год назад подписала с АСЭ меморандум о построении цифровой платформы для атомной энергетики.

«В этом году мы окончательно сформируем и предложим российскому и международному рынкам промышленно-технологическую платформу, в основе которой лежат совместные разработки с SAP», — заявил Лимаренко.

Согласно новым договоренностям АСЭ и SAP создадут центр компетенций по автоматизации инжиниринговой деятельности. У центра будет несколько направлений разработок: управление капитальным строительством, стоимостью сооружаемых объектов, жизненным циклом объектов атомной энергетики и логистикой строящихся объектов. При этом будут активно задействованы такие технологии как прогнозная аналитика, Промышленный интернет вещей и машинное обучение.

Как отмечают в АСЭ, все названные технологии объединены концепцией цифровой АЭС, в центре которой — единое информационное пространство для управления жизненным циклом атомной станции от идеи сооружения до вывода из эксплуатации. Все данные о ходе проектирования, строительства, а позднее эксплуатации цифровой АЭС будут храниться в привязке к трехмерной модели, обновляться в реальном времени на основе информации из бизнес-приложений и других систем.

«Некоторые области разработки центра компетенций ориентированы на реализацию приоритетных целей АСЭ. В других областях есть планы на совместную разработку отраслевых решений с их последующей сертификацией как партнерских. Это откроет путь созданным совместным решениям на мировой рынок ПО. Одним из таких отраслевых решений станет ‘Центр управления строительством АЭС в РФ и за рубежом' на базе SAP S/4HANA», — добавила Парменова.

По ее словам количество клиентов SAP в атомной энергетике в каждой стране прямо пропорционально уровню распространения АЭС. Кроме России, этот сегмент развит во Франции и других странах Европы, в США и Японии. В каждой из этих стран есть проекты SAP для атома. В качестве примера Парменова приводит совместный центр разработок SAP и EDF во Франции. Данный центр был создан более десятилетия назад, сейчас в нем ведутся совместные инновационные проекты в энергетике и ядерных технологиях. В российском центре компетенций так же планируется сформировать базу данных по цифровой АЭС и перспективным бизнес-моделям.

«Благодаря этим разработкам АСЭ получит интеллектуальный актив, без которого нельзя добиться наших основных целей — расширения зарубежных проектов и увеличения установленной мощности к 2040-2045 году втрое, а также создания новых бизнес-моделей. После 2020 года до 10% выручки новых бизнес-направлений будет обеспечено сервисами цифровой АЭС», — заявил Лимаренко. Он также отметил, что созданные АСЭ цифровые платформенные решения смогут быть использованы и в других высокотехнологичных промышленных отраслях.

Наталия Парменова тоже считает, что в перспективе отраслевые решения АСЭ и SAP применимы во всех сферах, где есть длительные циклы создания наукоемкой и инновационной продукции – с большим объемом инвестиций, длительным циклом изготовления и инновационной составляющей.

«Объекты энергетики, инженерные сооружения, социальная и транспортная инфраструктура, промышленные объекты также нуждаются в решениях для управления жизненным циклом. Так что впоследствии может появиться не только «Центр управления строительством АЭС», но и аналогичные решения для гидросооружения, электростанции, аэропорта, стадиона или космического корабля», — подчеркнула исполнительный директор SAP в СНГ.

О текущей стратегии «1С» и ключевых направлениях развития на корпоративном рынке речь шла на традиционной ежегодной конференции фирмы для партнеров и заказчиков.

Экосистема

Можно спорить о том, способна ли уже «1С» предоставить полноценную альтернативу продуктам глобальных лидеров на отечественном рынке. Но нельзя отрицать, что в течение полутора десятков лет ей удалось сформировать на постсоветском пространстве собственную отраслевую экосистему внушительных размеров. В настоящее время она включает более тысячи тиражируемых прикладных решений, которыми пользуются более 5 млн человек в полутора миллионах коммерческих предприятий и в госучреждениях. 6700 внедренческих партнерских организаций, в которых трудятся более 100 тыс. квалифицированных ИТ-специалистов, работают с продуктами «1С» по модели франчайзи в 750 городах. Еще 200 тыс. специалистов из ИТ-служб заказчиков владеют необходимыми компетенциями для работы с продуктами «1С», и свыше 300 тыс. специалистов программируют на встроенном языке «1С:Предприятия».

Два десятилетия доходы «1С» в рублевом выражении неуклонно росли. Как сообщил директор фирмы Борис Нуралиев, в 2016 году объем продаж группы c дочерними, совместными и розничными предприятиями увеличился на 6,5%; при этом по направлению «1С:Предприятие» продажи в России выросли на 15,5%. Беря в расчет стагнацию ИТ-рынка страны, это можно считать серьезным достижением.

На рынке интегрированных систем управления предприятием (ERP и другие системы данного класса) за десять лет компания совершила прорыв. Если в 2003 году аналитики IDC причисляли ее лишь к категории «прочих поставщиков», суммарно занимающих 9% рынка, и не относили к группе значительных самостоятельных игроков, то в 2013-м (заметим, до политических событий, повлекших курс на импортозамещение) «1С» вошла в число лидеров рынка ERP с показателем 30,5% в денежном выражении. А по итогам 2016 года ее доля выросла до 32,9%. На первый взгляд, прибавка незначительная, но, как поясняет Нуралиев, увеличить долю в денежном измерении в последние годы было совсем непросто, так как цены у «1С» измеряются в рублях, а у зарубежных конкурентов — в евро и долларах, курс которых в этот период быстро рос.

В количественном же выражении – по числу автоматизируемых рабочих мест – еще в 2013 году доля «1С» на российском рынке ERP, по собственным оценкам фирмы, составила 83%.

Ключевыми составляющими успеха компании Нуралиев назвал «индустриальный подход» к разработке, тиражированию, продаже и поддержке программ, а также создание эффективной партнерской сети по распространению программных продуктов. «Теперь перед '1С' встает вопрос, как расти дальше, ведь фирма уже занимает огромную долю рынка», — заявил он.

Руководство компании определило для себя несколько направлений развития. Во-первых, планируется увеличить продажи в ближнем и дальнем зарубежье. Для этого, в частности, создана компания 1С International и заключено соглашение с ВЭБ о поддержке экспорта программ и проектов с использованием программной платформы «1С:Предприятие». Во-вторых, будет продолжено развитие самой платформы и решений на ее основе. Фирма рассчитывает продавать больше различных услуг уже имеющимся заказчикам.

«Раньше мы предлагали клиентам автоматизировать их учет, теперь мы можем автоматизировать их основную деятельность (торговую, производственную) и взять на аутсорсинг фискальный учет — бухгалтерию, налоги и зарплату», — заявил по этому поводу Нуралиев.

Планируется также упрочить положение на рынке за счет новых контрактов с крупнейшими заказчиками страны.

Мода пришла

Мощным двигателем бизнеса должно стать обновление государственной стратегии в области ИТ и недавние инициативы властей по цифровизации отечественной экономики. Свою экосистему фирма построила еще до обострения внешнеполитической обстановки и санкционных коллизий, однако курс на импортозамещение способствовал быстрому росту заказов «1С» от клиентов федерального масштаба.

Недавним подтверждением этой тенденции стало подписание на ПМЭФ-2017 ряда важных соглашений и меморандумов о сотрудничестве «1С»с флагманами экономики, среди которых РЖД, КАМАЗ, Biocad, «Мечел», «Объединенная судостроительная корпорация» (ОСК), «Объединенные машиностроительные заводы» (ОМЗ).

«Если несколько лет назад крупнейшие российские корпорации стеснялись говорить, что используют '1С:Предприятие', то теперь ситуация изменилась. С точки зрения пиара и психологии нам стало легче работать. Почти все крупные корпорации и холдинги в большем или меньшем объеме используют продукты '1С'. И теперь у госкорпораций появились структуры или лица, ответственные за импортозамещение. Они провели инвентаризацию внедренных информационных систем и готовы констатировать широкое использование наших решений», — подчеркнул Нуралиев.

По его мнению, продукция «1С» входит в моду у элиты российской экономики. Он также отметил, что взаимодействие с ведущими корпорациями и холдингами страны, помимо коммерческой составляющей, несет в себе дополнительную ценность для «1С», позволяя нарастить компетенции на базе многолетнего опыта применения ИТ в ключевых отраслях, и совместно с лидерами экономики предложить тиражируемые отраслевые продукты. К примеру, соглашение о формировании отраслевых решений уже подписано с «Газпром нефтью».

Однако для того чтобы эффективно взаимодействовать с лидерами экономики, «1С» необходимо максимально соответствовать их ожиданиям. С этой целью компания развивает функционал имеющихся корпоративных продуктов и активно продвигает новые решения, способные обеспечить потребности в централизованной и комплексной автоматизации холдингов и корпораций.

ERP вместо УПП

С 2004 года на рынок поставляется «1С:УПП», один из главных продуктов для управления производственными предприятиями. В 2014 году на его долю приходилось 49% продаж, а на более современный программный пакет «1С:ERP» — 51%. В 2016 году доля последнего составила уже 68% от выручки по данному продуктовому направлению, а доля УПП — только 32%. Фирма призывает заказчиков мигрировать на «1С:ERP». С 30 апреля 2018 года поставки «1С:УПП», а также отраслевых и специализированных решений, разработанных на ее базе, выводятся из прайс-листа «1С» и ее партнеров. В настоящее время пользователями «1С:ERP» уже являются более 1600 предприятий.

Компания «Гельтек-Медика», шесть лет проработавшая с «1С:УПП», приводит такой аргумент в пользу перехода на «1С:ERP«: для бизнеса необходим новый функционал по управлению ресурсами предприятия, а доработка УПП обошлась бы дороже, чем покупка типового «1С:ERP» c некоторой модификацией.

На ПМЭФ было подписано несколько соглашений о внедрении «1С:ERP» у крупных заказчиков, в том числе с Biocad и ОМЗ, которая намерена также приобрести централизованные решения «1С:Корпорация» и «1С:Управление холдингом».

Комплексные поставки

Решение «1С:Корпорация», появившееся в прайс-листе «1С» совсем недавно, только в декабре 2016 года, представляет собой комплекс интегрируемых типовых решений, разработанных на единой технологической платформе «1С:Предприятие 8» и других продуктов, используемых совместно для автоматизации крупных предприятий, групп компаний и холдингов, — тех самых крупных заказчиков, до которых намерена «дотянуться» фирма.

Другой продукт, «1С:Управление холдингом», продажи которого стартовали в начале 2015 года, уже используют более 250 клиентов. Это решение для автоматизации широкого спектра задач, связанных с учетом, планированием и контролем эффективности холдингов. Самый масштабный проект на его основе обеспечил автоматизированными рабочими местами 1700 пользователей в компании «Татнефть». А совокупный бюджет проектов внедрения системы управления холдингом «1С» превысил 3 млрд руб. По сравнению с 2015 годом продажи лицензий в 2016-м увеличились на 51%; в первом квартале текущего года отмечен рост в 71%.

На ПМЭФ фирма подписала с ОСК соглашение о сотрудничестве, связанное с внедрением «1С:Управление холдингом». Оно предполагает разработку концепций, определение направлений и функциональных областей для автоматизации ОСК, разработку дорожных карт и программ развития корпорации в области ИТ.

В борьбе за клиентов подобного масштаба «1С» вступила в противоборство с глобальными зарубежными разработчиками, прежде всего с SAP, которая с 2003 года по сию пору контролирует половину российского рынка ERP в денежном выражении. И основные клиенты SAP – это как раз крупнейшие корпорации и холдинги. Но Нуралиев убежден, что «1С» уже показала пример успешной конкурентной борьбы отечественных высокотехнологичных разработок с продукцией ведущих международных корпораций.

«Мировые ИТ развиваются быстро. У нас нет выбора – мы будем идти со скоростью мирового рынка или даже чуть быстрее, чтобы наши решения стали конкурентоспособными», — заключил он.

В зарождающейся цифровой экономике первостепенное значение приобретают вопросы построения цифровых платформ, формирования архитектуры цифровых предприятий и перехода к новым методам управления на основе сервисного подхода. К такому выводу пришли участники дискуссии на форуме ITMF 2017, организованном издательством «Открытые системы».

Как отметил председатель совета директоров itSMF России Илья Хает, понятие цифровой экономики пока не имеет единого определения, но это не повод отказаться от участия в ее формировании. По его словам, в ходе цифровой трансформации должен произойти качественный скачок в применении ИТ и использовании активов организаций. Стратегический прорыв должен привести к появлению принципиально новых бизнес-моделей, объединяющих цифровой и физический миры.

Максим Смирнов: «Идет перезагрузка сервисного подхода, и нужно говорить об Enterprise Service Integration and Management»

«Ключевое слово здесь — новая бизнес-модель. Если внедрены даже самые современные технологии, это хорошо, но если это не привело к появлению новых бизнес-моделей, предприятие еще не вышло на стадию цифровой трансформации», — подчеркнул Хает.

Одним из условий трансформации является появление цифровых платформ, объединяющих множество прикладных инструментов – сайтов, площадок для онлайн-торговли и др. Набор этих инструментов быстро расширяется, и их интеграция в единое целое даст синергетический эффект.

Хает отметил, что цифровая платформа — это не просто единый доступ к цифровым технологиям. Платформа одинаково полезна и поставщикам товаров, и потребителям. Все они начинают формировать экосистему цифровой экономики. В этой экосистеме партнерство организаций, граждан и государства выходит на качественно новый уровень. Оно перестает быть линейным и статичным, в нем запускаются механизмы интерактивного взаимодействия всех субъектов экосистемы. Результат этого взаимодействия – появление принципиально новых продуктов и сервисов с лучшими экономическими и пользовательскими характеристиками, чем у прежних.

Одновременно создаются экономические формы совместного потребления, у поставщиков появляется возможность отказаться от владения избыточными средствами производства и вместо этого использовать сторонние производственные ресурсы, причем именно тогда, когда это требуется для запуска нового продукта и в объеме, который для этого необходим. «Виртуальные производственные корпорации будут брать с рынка требуемые им ресурсы в конкретный момент и возвращать на рынок уже ненужные ресурсы, — поясняет Хает. — Это принципиально новый и очень экономичный метод использования ресурсов, основанный на сервисном подходе. Формируется слой сервисов, позволяющих в режиме онлайн найти и приобрести ресурсы, а когда они станут ненужными, вернуть их обратно».

Независимый эксперт, автор и преподаватель курсов по ИТ-архитектуре Максим Смирнов считает, что при переходе к цифровой экономике станет особо востребован сервис-менеджмент. При этом акцент будет сделан на модифицированном, корпоративном сервис-менеджменте.

Алексей Лебедев: «Корпоративная архитектура — это как общий язык для строителей Вавилонской башни»

«Идет перезагрузка сервисного подхода, нужно говорить об Enterprise Service Integration and Management», — заявил Смирнов. По его мнению, в ближайшем будущем нас ожидает следующая волна цифровой трансформации, в которой клиентов заменят принадлежащие им устройства. Это связано с распространением Интернета вещей.

«Не мы будем нажимать на телефоне кнопки для покупки товаров и услуг, это будут делать умные датчики. А взаимодействие с партнерами перейдет от бумажного документооборота к автоматизированным формам. Возникает необходимость в структурировании деятельности компании, в ее адаптации к той или иной модели, в частности к модели сервис-менеджмента», — подчеркнул эксперт.

Чтобы реализовать идею виртуальной корпорации на практике, нужно, в частности, классифицировать востребованные ресурсы, разработать методики, описывающие ресурсно-сервисные модели, и с учетом этого разработать платформы производственных виртуальных корпораций.

Их запуск во многом обусловлен прорывными инновациями, но, как отметил Смирнов, между появлением инноваций и их проникновением на рынок обычно имеется временной разрыв.

Дело в том, что компании, обладающие заметной долей рынка и отлаженными процессами, в них не заинтересованы, поэтому в перспективных нишах их обычно опережают стартапы. Кроме того, инновации затрагивают только отдельные фрагменты бизнес-процессов, а не всю цепочку создания ценности, и это также препятствует трансформации. Основным барьером к внедрению инноваций Смирнов назвал действующие бизнес-процессы. Зачастую от инноваций отказываются не по причине технологической неготовности, а из-за трудоемкости изменения бизнес-процессов – в них очень сложно вычленить ту или иную функцию и заменить ее качественно новой.

Хает также считает, что технологически многие предприятия созрели для цифровой трансформации и могли бы попытаться влиться в экосистему цифровой экономики: любой ресурс, по крайней мере в ручном режиме, на рынке уже можно получить и перейти таким образом к ресурсно-сервисной модели. Но для этого требуется оптимизировать инфраструктуру и систему управления организации. А это уже вопрос планирования внутренней архитектуры предприятия.

Главный архитектор банка «Открытие» Алексей Лебедев обратил внимание на то, что в списке самых высокооплачиваемых профессий в США на шестом месте сейчас находится корпоративный архитектор, а ИТ-архитектор занимает 12-ю строчку. Такое положение во многом объясняется сложностью задачи строительства корпоративной архитектуры.

Существует огромное количество фреймворков, описывающих процесс построения корпоративной архитектуры, и известно множество способов сравнения их между собой по разным показателям. Но при этом нет единого определения корпоративной архитектуры. Имеющиеся у разных организаций объемные определения, включая FEA, Gartner и TOGAF, не дают однозначного толкования этого термина и стандартных методов разработки архитектуры, считает Лебедев.

С его точки зрения, корпоративная архитектура дает любому предприятию понятный для всех лиц, причастных к формированию стратегии, язык общения. Этот язык позволяет декомпозировать цели и задачи организации и систематизировать мнения управленцев о том, как их достигать и выполнять.

«Корпоративная архитектура — это как общий язык для строителей Вавилонской башни. В настоящее время все, кто уполномочен принимать стратегические управленческие решения, говорят на разных языках, у каждого свои целевые показатели. Они все амбициозны и делают то, что считают нужным в рамках вроде бы своей компетенции. Зачастую при этом они не понимают, как влияют на движение других менеджеров к намеченным целям. Главная цель работы архитектора состоит в том, чтобы выровнять модель принятия решений и показать 'стейкхолдерам', как они, принимая те или иные решения, влияют друг на друга», — поясняет Лебедев.

В банке»Открытие» с этой целью была разработана детальная карта компетенций. Взглянув на нее, можно получить ответы на следующие вопросы: как каждая компетенция способствует достижению целей компании; насколько компетенция проработана, чтобы компания могла достичь стратегических целей; как хорошо компетенция поддерживается автоматизированными системами; насколько проработаны SLA исполнения процессов в каждой из компетенций и др.

Основная проблема формирования корпоративной архитектуры состоит в том, что уже построенную карту компетенции необходимо все время адаптировать к постоянно изменяющейся модели бизнеса. И делать это нужно фактически в режиме онлайн, одновременно обновляя ее поддержку со стороны ИТ. Лишь тогда она будет обеспечивать качественно новые возможности для достижения стратегических целей компании. Это долгий и очень сложный интерактивный процесс. Управление корпоративной архитектурой, по выражению Лебедева, похоже на движение по спирали.

Таким образом, цифровая трансформация обусловлена переходом к ресурсно-сервисной модели, развитием платформ для виртуальных корпораций и совершенствованием корпоративной архитектуры, резюмировали эксперты.

В рамках выставки «Связь 2017» прошел деловой форум «Фундамент цифровой трансформации: государство, общество, бизнес», организованный издательством «Открытые системы». На нем обсуждались актуальные вопросы технологической независимости в сфере ИТ.

В ходе дискуссии представители отечественных компаний высказали свой взгляд на проблематику импортозамещения — взгляд изнутри сектора ИКТ-рынка, в котором некоторые российские игроки приобрели существенный вес. Как следовало из прозвучавших выступлений в ряде областей им удалось добиться внушительных успехов.

Успехи налицо

Так, компания T8 активно расширяет область своих интересов и сейчас, наряду с выпуском традиционного для нее оборудования спектрального уплотнения (DWDM и CWDM) для оптических сетей связи, занялась разработкой волоконно-оптических сенсоров для охранных систем протяженных объектов и периметров. По словам заместителя генерального директора Т8 Константина Марченко, эти сенсоры уже нашли свое применение на объектах РЖД, предприятиях ТЭК и в других отраслях. Т8 работает также над тем, чтобы объединить инженерные компетенции крепко стоящих на ногах российских производителей электроники, таких как «Связь инжиниринг», Ижевский радиозавод и др.

«Концентрация общих усилий позволит нам не просто выживать на рынке, а диктовать на нем некоторые условия, в том числе условия технологического развития. Мы уже ставим задачи по созданию элементной базы и привлекли к этой работе несколько партнеров, разрабатывающих по нашим техническим заданиям отечественные микросхемы. И если не возникнет неожиданностей в законодательном поле, то через пять лет оборудование Т8 будет строиться на российской элементной базе», — заявил Марченко.

Расширяет поле деятельности и компания Qtech, известная на рынке как поставщик Ethernet-коммутаторов и конечных устройств для операторов связи (более 8 млн абонентов в России подключены к Интернету с помощью ее оборудования). Как сообщил менеджер по продуктам Тимур Мансуров, сейчас Qtech переформатирует операторские продуктовые линейки под задачи корпоративных заказчиков. При этом компания выступает не только как разработчик ПО для коммутаторов — вся схемотехника для них и соответствующая конструкторская документация также являются собственностью Qtech, благодаря чему она не привязана к каким-то конкретным контрактным производствам и может заказы на изготовление схемотехники размещать где угодно, например, в России или Китае.

«Мы не только стараемся заместить зарубежных конкурентов, мы также локализуем выпуск некоторых элементов — в частности, печатные платы для коммутаторов изготавливаем на российских заводах», — отметил Мансуров.

Продукция «Метротек» тоже широко представлена на российском рынке электроники, приборостроения и систем связи. Компания специализируется на производстве конкурентоспособных приборов коммутации и управления трафиком, систем управления и мониторинга в области связи и в промышленности.

Однако, как отметил директор по развитию «Метротек» Игорь Бакланов, хотя предпосылки для перехода российских предприятий на отечественные технологии имеются, нерешенных вопросов в области импортозамещения еще слишком много.

Барьеры внешние и внутренние

Одна из проблем, которая видится участникам процесса импортозамещения, заключается в отсутствии эффективной поддержки независимых разработчиков со стороны государства. В частности, до сих пор не выработано четких правовых норм, нет точных определений в понятийном аппарате.

Как подчеркнул Марченко, сама суть термина «импортозамещение» утрачена в отраслевых дискуссиях. Эксперты из разных ведомств и крупных системообразующих предприятий трактуют его по-своему. По его словам, пока лишь в телекоме присутствует определенный порядок – для отрасли в 2011 году был выпущен правительственный документ, четко определяющий статус российского сетевого оборудования. В других сегментах рынка такого регламентирующего документа нет. По этой причине, например, оборудование Qtech признается в «Ростелекоме» отечественным, а по критериям Минпромторга оно является зарубежным.

Игорь Бакланов: «У нас цикл от идеи и разработки технического задания до изготовления готовой партии высокотехнологичных изделий составляет девять месяцев; в китайских компаниях этот цикл вдвое короче»

Отказ российских предприятий и организаций от зарубежных ИТ, по мнению Бакланова, вызван политической ситуацией в мире, которая привела к «экономической войне». Негативные последствия этого противостояния усиливаются мировым экономическим кризисом, сложной трансформацией глобального экономического уклада, а также социальной нестабильностью в России и в сопредельных государствах.

«Некоторое американское или канадское высокотехнологичное оборудование сейчас почти нереально поставить в Россию. На ряд компонентов и систем фактически действует эмбарго со стороны западных производителей», — подчеркнул Бакланов.

Это, казалось бы, на руку нашим разработчикам, но внутренняя ситуация в отечественном секторе ИТ и отрасли связи не позволяет им сделать быстрый рывок вперед. По словам Бакланова, несмотря на некоторые позитивные сдвиги, общая картина такова: «развал системы образования и общее одичание технического сословия; молодые талантливые разработчики приходят, но их мало, и их часто перекупают зарубежные компании».

Отчасти именно дефицит квалифицированных кадров вынудил Qtech купить у японской компании IP Infusion готовый исходный код для развития своей продуктовой линейки, а не разрабатывать его своими силами.

«По сути, мы пошли по китайскому пути – именно так многие компании из КНР нагоняют технологическое отставание от западных конкурентов. Покупка готового исходного кода позволит нам быстрее разработать собственные коммутаторы третьего уровня и запустить их в серию», — констатировал Мансуров.

На форуме отмечалось, что одной из главных проблем импортозамещения является давление на российский рынок со стороны агрессивных китайских игроков, а также одновременное присутствие на нем прочно укоренившихся американских и европейских компаний. В активе у западных вендоров «несколько тысячелетий» программистского времени, затраченного на создание продуктов, и такого преимущества у наших компаний, конечно, нет. А основное преимущество китайских производителей заключается в том, что они все делают дешево и быстро.

«У нас цикл от идеи и разработки технического задания до изготовления готовой партии высокотехнологичных изделий составляет девять месяцев. В китайских компаниях этот цикл вдвое короче. Китайцы конкурируют на глобальном рынке с американцами, а мы находимся между ними, как между молотом и наковальней. Нам нужны идеи, как уцелеть в этой ситуации, как найти свое место в условиях глобальной конкуренции и экономической войны. Именно в этом суть правильной стратегии импортозамещения», — заявил Бакланов.

Чтобы реализовать эту установку, участники дискуссии предлагают на уровне правительства изменить доминанту стратегического планирования. Сейчас Минпромторг призывает российские ИТ-компании копировать зарубежные разработки. Эксперты же высказываются за то, чтобы отказаться от копирования чужих технологий и подходов и перейти к их разработке. Нужно принять многообразие современного мира, найти в нем свои ниши и закрепиться в них. Для этого в российской отрасли ИТ необходимо культивировать атмосферу демократичности разработки и творческий поиск, перестать сравнивать разные технологические подходы и административным ресурсом выделять приоритетные. Правильный подход в сфере импортозамещения состоит в том, чтобы «поливать все растения на грядке», и тогда какие-нибудь из них обязательно расцветут, полагают участники дискуссии.

В 2016 году компания «Аладдин Р.Д.» завершила стратегический переход от бизнес-модели VAD (Value-Added Distribution — «дистрибуция с добавленной стоимостью») к вендорской модели и сосредоточилась на собственных продуктах и технологиях. О причинах смены стратегии, первых итогах ее реализации, а также о реакции компании на актуальные тенденции рынка информационной безопасности рассказал генеральный директор «Аладдин Р.Д.» Сергей Груздев.

- Как в целом меняются ландшафт угроз и подходы к обеспечению информационной безопасности на современном этапе?

На ландшафт угроз в значительной степени влияет геополитика. США достаточно давно, планомерно и очень системно реализуют программы глобального перехвата и анализа информации. Телефонные переговоры, электронная почта, сообщения в социальных сетях, а главное, пароли и ключи доступа к используемым ресурсам – все это попадает в поле зрения АНБ. И пока весь мир борется с навязанными угрозами – вирусами и хакерами, американцы переходят от глобального перехвата коммуникаций (программы PRISM, Tempora и др.) к полному контролю информации на конечных устройствах. В процессорах с технологией Intel vPro давно заложена возможность удаленного администрирования. Это преподносится как полезный для администраторов инструментарий, а на деле представляет собой аппаратную закладку в чипсете, которая позволяет скрытно (в том числе при выключенном компьютере) снимать информацию с ПК. Новые цели АНБ – это полный контроль над конечными устройствами за счет проникновения в процессоры мобильных и встраиваемых устройств и гаджетов, в управляющие микроконтроллеры. Абсолютное большинство из них построено на современных процессорах ARM-архитектуры с интегрированной технологией TrustZone. Она предусматривает логическое и физическое разделение на чипе двух параллельных «миров» – доверенного и обычного. В последнем работают «гостевые» операционные системы Android, iOS, Windows Mobile... А в доверенной зоне процессора предустановлена Secure OS, которая контролирует все коммуникации процессора и память и уже «из себя» загружает гостевую операционную систему в рабочей зоне. Так вот Secure OS может контролировать все, что происходит на устройстве, – работу гостевых ОС и всех установленных поверх них приложений. Ни те, ни другие не могут «узнать», какие именно процессы в конкретный момент запускает Secure OS, потому что «искренне считают», что работают на «чистом» железе. Создавалась подобная архитектура из благих побуждений – для контроля распространения платного контента (видео, музыка), для обеспечения безопасности платежей и хранения ключей шифрования, для безопасного ввода паролей и PIN-кодов (чтобы небезопасные приложения из недоверенной зоны на смогли их перехватить). Технология TrustZone также обеспечивает работу доверенных корпоративных приложений, вроде бы гарантируя безопасный удаленный доступ к ним, аутентификацию, защищенную передачу почты, данных и голоса. Проблема в том, что программный код Secure OS закрыт для всех, кроме ее разработчиков. Часто даже сами производители ARM-процессоров не имеют к нему доступа. В принципе Secure OS и приложения, запущенные в ней, могут скрытно выполнять шпионские функции, в том числе по команде из «центра» включать микрофон, камеру, красть ключи шифрования и доступа к ИТ-системам предприятий. Для многих стран TrustZone несет в себе огромные риски, связанные как с компрометацией персональных данных (мы доверяем своим смартфонам практически все: имея такую информацию, нами можно скрытно манипулировать, шантажировать), так и с причинением вреда объектам критической инфраструктуры. В этой связи некоторые государства ведут разработку собственной, действительно доверенной Secure OS.

- Однако пока инциденты, связанные с рисками прослушки АНБ или перехватом данных через TrustZone, упоминаются редко. Какие угрозы сейчас больше всего волнуют российские предприятия и как реагировать на них?

Основные потери, вызванные нарушением режима информационной безопасности, российские предприятия, как и прежде, несут из-за пресловутого человеческого фактора. Слабые пароли доступа к ИТ-ресурсам, ошибки персонала, нечестные сотрудники – вот причины, обусловливающие 74% материального ущерба организаций, говорят аналитики IDC. Лишь 4% потерь вызвано заражением ИТ-систем вирусами и 2% — нападениями злоумышленников извне. Как ни странно, свою защиту предприятия выстраивают исходя из совсем иных приоритетов: 74% бюджетов информационной безопасности тратится на защиту от «плохих парней» и их действий – взлома или попыток внедрить троянцы и вирусы. И менее 20% выделяемых средств идет на закупку и развитие средств аутентификации и электронной подписи, то есть на защиту доступа к ИТ-системам, юридически значимых процедур и документов. Налицо явный дисбаланс. Как известно, театр начинается с вешалки, но еще и с жетончика, по которому можно получить назад свое пальто. Так и информационная безопасность должна начинаться с ответов на вопросы: «кто ты?» (это идентификация) и «как ты можешь подтвердить, что это ты?» (это уже аутентификация). Для соблюдения режима безопасности в информационной системе тоже нужен жетон, и в нашем случае его выполняет аппаратный токен – устройство, которое одновременно является идентификатором, средством двухфакторной аутентификации и инструментом электронной подписи. Смещение акцентов в политике информационной безопасности предприятий от противодействия вирусам и хакерам к развитию средств идентификации и аутентификации – вот одно из ключевых изменений, которое должно произойти в подходах к обеспечению информационной безопасности на современном этапе.

- Как стратегия вашей компании учитывает эти тенденции при разработке новых продуктов и выборе технологических и рыночных партнеров?

В 2016 году мы завершили переход от модели дистрибуции с добавленной стоимостью к стопроцентной вендорской модели бизнеса. Сейчас все проектирование, разработка и производство продуктов «Аладдин Р.Д.» осуществляются нами самостоятельно в России. Мы также написали собственную карточную ОС и отказались от лицензирования зарубежной. С 2017 года мы прекратили закупать электронные ключи eToken и лицензии на клиентское ПО к ним, полностью перейдя на собственные продукты – JaCarta, «Единый клиент» (поддерживающий как eToken, так и JaCarta). Это вызвало некоторую турбулентность на рынке и спекуляции вокруг «Аладдин Р.Д.». Подоплека этих событий достаточно проста: за 15 лет мы продали в России около 7 млн экземпляров электронных ключей eToken. Но за последние шесть-семь лет у нашего якорного в прошлом технологического партнера – разработчика и производителя электронных ключей eToken (Aladdin Knowledge Systems) дважды сменился владелец (сначала SafeNet, затем Gemalto). Очередная смена владельца eToken затормозила развитие продукта, его продажи резко упали. Потерю своих рыночных позиций менеджеры Gemalto, отвечающие за российский рынок, решили компенсировать введением «оброка» с существующих пользователей – взиманием платы (лицензионного платежа) за использование клиентского ПО SAC, необходимого для работы ключа eToken. Почти 7 млн пользователей по 4-5 долл. за лицензию — это 28-30 млн долл. в год. А заодно и решить вторую свою задачу – обновить всем пользователям eToken клиентское ПО, недавно сертифицированное в США. Известно, что все продукты, содержащие криптографию и предлагаемые для продажи на рынке Соединенных Штатов, обязаны проходить сертификацию на соответствие требованиям FIPS-140. Кроме того, они должны затачиваться под специфику американского законодательства, требующего, в частности, наличия механизмов, которые обеспечивают специалистам АНБ возможность доступа к защищаемой на территории США информации. Осознавая свою ответственность перед заказчиками, еще пару лет назад мы запустили программу миграции с импортных ключей eToken на отечественные JaCarta с нашим клиентским ПО. Переход к стратегии технологической независимости дал свои первые плоды, позволив нам поднять уровень доверия при сертификации и выйти на рынок средств защиты гостайны. Оборот «Аладдин Р.Д.» в 2016 календарном году вырос на 75% — до 1,77 млрд руб. По результатам финансового года (на 31 марта) мы планируем взять планку в 2 млрд руб., решив для себя поставленную задачу удвоения оборота компании за два года. Чтобы продолжить расти высокими темпами, есть необходимые предпосылки. USB-токены и смарт-карты активно внедряются в России уже на протяжении 15 лет. Они используются практически всеми федеральными структурами, а также крупными корпорациями и предприятиями среднего размера. Общая совокупная инсталляционная база таких устройств сейчас оценивается в 7 млн. Износ инсталляционной базы токенов на сегодняшний день оценивается в 80-85%. В 2017-2018 годах потребуется их массовое обновление, в том числе и из-за необходимости перехода на новые ГОСТы 2012 года для электронной подписи. И мы предлагаем рынку готовое импортозамещающее решение – наш российский продукт JaCarta. В этой линейке есть и полностью совместимая модель с «привычным» для многих заказчиков ключом eToken, так что переход для них не будет сложным. В прошлом году мы получили сертификат ФСБ на 13 исполнений смарт-карт и ключей JaCarta второго поколения. Их главное отличие от предыдущих версий – соответствие новым требованиям ФСБ по функциональной законченности средств криптографической защиты информации, поддержке новых ГОСТов 2012 года на электронную подпись, безопасности использования при встраивании в прикладное ПО. Кроме того, мы выпустили новую модель «Служебного доверенного защищенного флеш-накопителя» JaCarta SF/ГОСТ, в том числе предназначенного для работы с информацией, содержащей гостайну, отработали новое сертифицированное в НСПК решение «Квалифицированная ЭП на платежной карте МИР», выпустили USB-токен JaCarta U2F с поддержкой нового международного стандарта аутентификации, разработанного альянсом FIDO и активно продвигаемого гигантами наподобие Google, MasterCard и PayPal, предложили сервер аутентификации JAS с поддержкой стандарта U2F и многое другое.

- Какие новые стандарты и регламенты в области информационной безопасности учитываются вами при разработке решений и систем безопасности?

В прошлом году мы выполнили одну очень важную для российского рынка задачу – подготовили проект национального стандарта по идентификации и аутентификации. Это лишь начало большой и серьезной работы, которая займет не один год, — планируется развитие и продолжение в виде целой системы добротных стандартов.

- А как учитываются угрозы, связанные с активностью АНБ и наличием возможных закладок в процессорах?

Мы ведем разработку технологии «стерилизации» ряда современных ARM-процессоров с потенциально опасным кодом внутри TrustZone. Мы ставим задачу научиться вычищать закладки на уровне процессора, если они там есть. Это очень важно для страны – иметь «чистые» безопасные процессоры для систем управления движением транспорта, промышленными и другими инфраструктурными объектами. Это также необходимо для безопасного использования мобильных устройств, всевозможной встраиваемой и промышленной электроники. Мы написали свою версию доверенной ОС для TrustZone процессоров ARM-архитектуры и готовимся к ее сертификации для использования в системах критически важной информационной инфраструктуры. «Стерилизовать» можно будет не только новые процессоры, но и готовые, уже закупленные устройства на их основе, перепрошив процессоры. Тем самым мы гарантируем, что устройством нельзя будет управлять извне, блокировать его или дистанционно перехватывать информацию. В этом году мы планируем выпустить ознакомительную версию доверенной платформы и подготовить ее к сертифицикации на соответствие требованиям уполномоченного государственного органа по достаточно высокому классу.

Компания Axelot провела в Москве конференцию по вопросам управления мастер-данными. По заявлению ее устроителей, это первое в России столь масштабное и актуальное мероприятие, посвященное тематике Master Data Management (MDM) и формированию целостного информационного пространства на базе единой системы нормативно-справочной информации.

Как рассказал руководитель направления НСИ в Axelot Максим Кушнер, НСИ и все с ней связанное является сложной предметной областью, поскольку существует множество неоднозначных подходов к решению одних и тех же вопросов, к определению основополагающих терминов. Специалисты по-разному трактуют методологию развития системы НСИ, регламенты ее использования и ведения, процессы интеграции НСИ с другими информационными системами предприятия. Разница во взглядах зачастую определяется требованиями, которые бизнес предъявляет к таким системам.

«Кто именно на предприятии должен определять эти требования? Какие бизнес-подразделения должны участвовать в их формировании? Вот наиболее сложные вопросы. Зачастую бывает очень непросто устранить противоречия в требованиях и согласовать позиции сотрудников разных отделов компании, имеющих принципиально разные подходы к реализации основных задач НСИ», — подчеркнул Кушнер.

Между тем, как утверждают в Axelot, НСИ является основой эффективного управления современной компанией, и от того, в каком виде она будет реализована, зависит продуктивность ключевых бизнес-процессов. Единая НСИ позволяет предприятиям решить целую группу важнейших задач – автоматизировать процессы материально-технического обеспечения, финансового планирования и консолидации управленческой отчетности, а также интегрировать разнородные и территориально распределенные ИТ-системы.

В Axelot считают, что создание единой системы НСИ должно осуществляться поэтапно. Прежде всего следует разработать методологию и регламент ведения НСИ. Это позволит в дальнейшем избежать проблем, связанных с множественностью точек ввода информации, недостаточной квалификацией персонала, занятого вводом новых записей в справочники, размытостью ответственности за качество вводимой информации.

Как подчеркнул Кушнер, проекты по MDM примерно наполовину состоят из «продумывания схем» последующего использования тех или иных инструментов автоматизации управления НСИ.

Второй этап предусматривает «нормализацию» НСИ, что в понимании специалистов Axelot является ее обработкой с целью приведения к определенным стандартам. Это могут быть отраслевые или корпоративные стандарты или их гибрид, обогащенный международными практиками и опытом работы с НСИ, накопленным на самом предприятии. Нормализация позволяет исключить проблемы, обусловленные неполной или недостаточной информацией в справочниках, появлением ошибок в их наименованиях, дублированием информации, отсутствием связей с другими справочниками и др.

В результате нормализации справочники станут соответствовать требованиям по полноте записей, их непротиворечивости, отсутствию дублей, каждый уникальный объект справочника получит свой код, однозначно понимаемый системой управления НСИ, всеми пользователями и всеми прикладными системами, использующими централизованные справочники предприятия. При этом на любой момент времени каждый справочник будет содержать все записи с актуальными значениями атрибутов.

На третьем этапе осуществляется собственно внедрение автоматизированной системы управления НСИ. Эту работу в Axelot также предлагают разделить на несколько стадий. Сначала осуществляется постановка задачи и настройка системы, регулируются механизмы синхронизации справочников разных информационных систем и подразделений предприятия. Затем в систему загружается «нормализованный» контент, проводится обучение пользователей, после чего единая система НСИ запускается в эксплуатацию.

Создав эффективную систему НСИ, предприятие получит ряд важных преимуществ. Прежде всего это позволит оптимизировать обмен и хранение критически важной для бизнеса информации, поможет сформировать в компании единое информационное поле, в котором данные будут синхронизироваться максимально быстро. Единая система НСИ также может стать частью инфраструктуры аналитических систем. Еще она обеспечит сокращение расходов на ведение и сопровождение нормативно-справочной информации, сроков формирования централизованной заявки на закупку материально-технических ресурсов, уменьшит объем неиспользуемых запасов на складе.

25 апреля в ЦВК «Экспоцентр» открылась 29-я международная выставка информационных и коммуникационных технологий «Связь-2017». Одним из ключевых мероприятий выставки стал деловой форум, на котором обсуждались важнейшие аспекты формирования в России цифровой экономики и цифрового общества. Соорганизаторы форума — АО «Экспоцентр» и издательство «Открытые системы».

Как отмечалось на форуме, цифровая трансформация государства, общества и бизнеса в нашей стране предусматривает широкое проникновение интернета в экономическую и социальную сферы, создание инфраструктуры для этого проникновения, интеграцию цифровых технологий в производственные процессы и цифровизацию институтов государственного управления. Реализация этих задач увязана с созданием открытых специализированных платформ.

Как напомнила Екатерина Рудых, для решения масштабных задач формирования цифровой экономики стране необходимы квалифицированные кадры

По мнению заместителя директора Центра стратегических инноваций «Ростелекома» Алексея Трачука, прежде всего потребуется инфраструктурная платформа, которая обеспечит передачу, надежное хранение и анализ данных для всех участников цифровой экосистемы. Формирование такой платформы уже продвинулось далеко вперед, и в дальнейшем будет происходить унификация процедур создания и использования ее компонентов. Только на базе унифицированных решений смогут интегрироваться бизнес-процессы разных компаний, тогда это позволит достичь экономического эффекта, ожидаемого от нового технологического уклада, отметил Трачук.

Помимо инфраструктурной платформы также ожидается появление прикладных платформ, которые повысят эффективность конкретных отраслей или видов деятельности. В этой области также уже сделаны первые важные шаги. В частности, начались работы по созданию национальной биометрической платформы, единой геоинформационной платформы, отрабатываются комплексные решения для формирования интеллектуальной городской среды, совершенствуется платформа электронного правительства и оказания государственных услуг.

Для решения этих масштабных задач стране необходимы квалифицированные кадры. Но, как заявила директор Института развития Интернета Екатерина Рудых, в России сейчас наблюдается острый дефицит ИТ-специалистов. По данным исследования ИРИ, 14% опрошенных выпускников школ хотели бы получить высшее образование по специальностям, связанным с информационными технологиями. Однако число бюджетных мест в вузах на соответствующие специальности весьма ограничено, хотя и немного выросло за последнее время.

Несовершенны и образовательные программы – дипломированным ИТ-специалистам приходится уже на месте трудоустройства переучиваться или набираться новых знаний, чтобы соответствовать требованиям работодателя. А некоторые ИТ-специальности вообще остаются невостребованными на рынке труда из-за того, что устаревают за годы обучения им в вузах. Напротив, за это время возникают новые профессии. Например, сейчас очень востребованы такие специалисты, как исследователь данных, но потребность в них быстро удовлетворить не удается. В этой связи Рудых выступила за скорейшее формирование в системе образования реестра перспективных профессий и программ обучения им.

Она также считает, что в развитии образовательной среды цифрового общества свою роль должен активнее играть бизнес, который страдая от недостатка ИТ-специалистов, пока не проявляет должной заинтересованности в их подготовке системой образования. Это противоречие могло бы разрешить государство, предложив систему стимулирования предприятий, инвестирующих в образование.

Иван Буртник в качестве примера одной из ключевых технологий, которая сможет оказать мощное влияние на формирование цифровой экономики и цифрового общества в России, назвал блокчейн

По мнению Ивана Буртника, заместителя генерального директора компании «Деловая среда» (дочерняя компания «Сбербанка»), прогнозировать появление в будущем новых перспективных профессий, также непросто как прогнозировать погоду на несколько лет вперед. Многие профессии в ИТ-сфере, которые сейчас, кажутся редкими и сложными, довольно быстро станут массовыми. Так произошло с профессией программиста и так произойдет с профессией исследователя данных, благодаря появлению новых технологий и инструментов, считает Буртник.

Одной из технологий, которая сможет оказать мощное влияние на формирование цифровой экономики и цифрового общества в России, он назвал блокчейн. Эксперт убежден, что она найдет широкое применение не только в финансовой сфере, но и в производственных, добывающих, транспортных и других отраслях. Многим прикладным задачам, таким как заключение коммерческих контрактов, блокчейн обеспечит прозрачность и безопасность.

Аспекты безопасности при переходе к цифровой экономике становятся еще более актуальными, подчеркнул руководитель исследований и консалтинга в сфере информационной безопасности и защиты информации IDC Денис Масленников. Примеров того, как злоумышленники используют уязвимости в компаниях, вставших на путь цифровой трансформации, увы, немало, констатировал он.

Решение вопросов информационной безопасности, возникающих при переходе к цифровой экономике и цифровому обществу, обусловлено выполнением стратегической задачи поддержания цифрового суверенитета и импортонезависимости, отмечали эксперты. Данной теме на форуме была посвящена отдельная дискуссия.

Компания 3data продолжает развивать сеть небольших дата-центров в Москве с привязкой к местам высокой концентрации бизнеса. Благодаря новому соглашению с Legrand процесс строительства ЦОД будет идти интенсивнее.

Как сообщил генеральный директор компании 3data Илья Хала, в настоящее время в центральных районах столицы вблизи бизнес-кластеров компанией построено 10 ЦОД «шаговой доступности», в каждом из них размещается в среднем около ста стоек с оборудованием. Под каждый ЦОД 3data выкупает помещение в собственность. Распределенная бизнес-модель и высокая стоимость приобретаемой московской недвижимости существенно сказываются на рентабельности конечных услуг 3data, а потому компании непросто конкурировать с крупными операторами, которые имеют возможность снизить операционные расходы за счет эффекта масштаба и выноса объектов на городские окраины. Однако оказалось, что близость физического расположения дата-центра к заказчику очень востребована в столице, и это один из ключевых факторов, обеспечивающих бизнес-модели 3data устойчивость и перспективы.

Конечно, такая модель не будет рентабельной при наличии лишь одного дата-центра, но вот сеть из множества центров может оказаться прибыльной. Поэтому компания планирует в течение ближайших десяти лет увеличить число своих ЦОД в Москве до пятидесяти, охватив большинство районов мегаполиса. Ее клиентами охотно становятся средние банки, туристические фирмы, телекоммуникационные компании, застройщики, розничные сети, а также небольшие предприятия, выбравшие для развития своих ИТ так называемую модель «выносной серверной».

Сейчас 3data преимущественно силами собственных инженеров каждые четыре месяца вводит в строй новый ЦОД. Совокупные инвестиции, уже сделанные в проект, руководитель компании оценивает в 1,5 млрд руб., из них 500 млн пошло на инфраструктурное оборудование, а больше 1 млрд — на покупку недвижимости. В текущем году объем инвестиций вырастет до 2 млрд, а общие затраты на развитие сети ЦОД могут составить 10 млрд руб. По мнению генерального директора компании вложения должны окупиться, так как каждый новый ЦОД в течение года после открытия почти полностью заполняется заказами клиентов.

Основным продуктом 3data является обычная аренда стоек, она обеспечивает две трети выручки. Треть объема оказываемых услуг приходится на высокомаржинальные облачные сервисы. Главный принцип бизнес-модели 3data — это близость к заказчику и расширенный (в некоторых случаях премиальный) спектр услуг при цене, близкой к среднерыночной. Как заявил Хала, компания старается держать цены на аренду в районе тысячи долларов за стойку, но предоставляет за эти деньги сервис лучший, чем у конкурентов.

Заказчиков привлекает не только возможность быстро добраться из офиса до своего оборудования в ЦОД, но и компактный формат дата-центров 3data. Как пояснил Хала, при таком небольшом размере помещения легче организовать удобные для клиентов схемы доступа к оборудованию и подстроиться под требования по безопасности каждого конкретного заказчика, создав для него совершенно особые условия.

Благодаря заключенному в марте соглашению с Legrand полный цикл строительства объектов 3data может быть ускорен с четырех до трех месяцев. В соответствии с подписанными договоренностями предусматривается перейти к возведению квази-моновендорных ЦОД 3data, в которых почти вся инженерная инфраструктура будет основана на продуктах Legrand. Это значительно упростит и удешевит проектирование, монтаж и наладку инженерного оборудования – систем внутреннего распределения питания, изоляции коридоров, слаботочных кабельных систем, источников бесперебойного питания и пр. Правда, в линейке Legrand пока отсутствуют решения для кондиционирования помещений ЦОД, противопожарные системы и дизель-генераторные установки. Их 3data будет закупать у других производителей. Телекоммуникационными каналами дата-центры 3data обеспечивает компания «Мастертел», которая по долгосрочному контракту также является якорным арендатором мощностей строящихся ЦОД – в каждом из них оператор гарантированно занимает порядка 15 стоек под свои сетевые узлы, а заодно обеспечивает клиентов ЦОД услугами связи.

К началу осени в принадлежащем 3data трехэтажном особняке на Садовой-Кудринской улице откроется еще один коммерческий ЦОД, оснащенный преимущественно оборудованием Legrand. Для французского вендора этот проект является инвестиционным. Компания заинтересована в нем и рассчитывает получить отдачу от сделанных вложений, так как в здании помимо самого ЦОД к концу года откроется еще и технологический центр Legrand.

Как сообщил генеральный директор группы Legrand в России и СНГ Алексис Конан, в новом центре будет представлен весь спектр инженерных решений Legrand для ЦОД и систем хранения данных для различных отраслей промышленности и банковской сферы. Заказчики и партнеры смогут посещать обучающие семинары, конференции, мастер-классы и другие мероприятия, расширяющие экосистемы и провайдера и вендора. Это станет катализатором продаж обеих компаний.