20:59 19.11.2016   |   2350 |  Леонид Черняк |



Синергетический эффект от объединения двух гигантов может превзойти ожидания.

На прошедшей в октябре в США конференции Dell EMC World и на посвященном этому событию пресс-мероприятии в Москве речь шла прежде всего об обновлении уже традиционного пакета систем для хранения данных. Однако, размышляя о EMC как о компании, больше всех сделавшей для формирования рынка СХД, приходится признать, что сегодня, сколь бы не были значительны эти решения, не они в центре внимания. Что ни говорить, а мы стали свидетелями крупнейшей (если не считать слияния не вполне компьютерных AOL и Time Warner) за всю компьютерную историю сделки. За EMC было выплачено 67 млрд долл. Когда думаешь о слияниях-поглощениях такого масштаба, нельзя не осознавать их «тектонического» значения. Конечно, это прежде всего бизнес. Но есть и нечто иное, стоящее над бизнесом. Такого рода рыночные трансформации служат одновременно и отражением, и двигателем компьютерных технологий, природа которых одновременно и объективна, и субъективна. Что здесь первично, какие пути правильные, априори сказать не может никто. Это не авиация, где все более или менее ясно диктуется аэродинамикой, материаловедением, экономикой и другими дисциплинами, технологиями, а также накопленным опытом проектирования.

В свое время IBM скупила практически всех производителей мэйнфреймов, став главным и практически единственным. Хорошо это для мэйфреймов или плохо? Вне конкуренции они стали такими, как их видела IBM. А ведь не исключено, что в условиях конкуренции к идее облака мы через мэйнфреймы пришли бы на десятилетия раньше. Или вот: какой-то без роду без племени Compaq купил DEC и на этом кончились миникомпьютеры. Кто скажет — это правильно или нет? Но факт: с рынка ушла интереснейшая компания — и это, разумеется, потеря. Место мини заняли локальные сети. Вы уверены, что это лучше? То же самое можно сказать относительно растворения Sun Microsystems в Oracle: потеря знаний — колоссальная, но компьютерная история, как и обычная, не имеет сослагательного наклонения.

Или, например, недавняя сделка меньшего масштаба, когда HP купила Autonomy, интереснейшую и по-настоящему британскую компанию, носителя серьезнейшей математической культуры. И что вышло? Autonomy, ау, где ты? Иное дело — покупка HP сервисной компании EDS. Она понятна, так же как понятны слияния Symantec/Veritas, Oracle/PeopleSoft и более поздние Microsoft/LinkedIn и Facebook/WhatsApp.

Чрезвычайно любопытно, что получится из сделки японского софтверного и телекоммуникационного гиганта SoftBank и ARM. За компанию, в основном владеющую капиталом знаний, было заплачено более 32 млрд долл. Ясно, что интерес в ARM разогрет взрывным интересом к Интернету вещей, ведь в большей части вещей стоят процессоры на основе ARM, выпущенные десятками производителей. А одна российская компания даже задумала сделать ПК на ARM и дать ему патриотичное название.

Вернемся к объединению Dell и EMC и попыткам предположить, что за ним стоит. За вычетом той части бизнеса Dell, которая связана с ПК, обе компании являются инфраструктурными, и это особенно важно, причем в области СХД частично их предложения пересекаются. Нынешняя инфраструктурная составляющая продуктов EMC включает VMAX, VNX/VNXe, Isilon, Atmos, Xtrem, VSPEX и ScaleIO, DSSD, Unity и системы резервного копирования Avamar, DataDomain, NetWorker, Mozy, Spanning, RecoverPoint, Centera, SourceOne и сложилась как результат многолетнего суммирования собственных наработок, начиная с Symmetrix.

Сложно сказать, как именно трансформируется корпоративная инфраструктура в ближайшем будущем. Ясно одно: ожидаются радикальные изменения. О них говорил Пэт Гелсингер, ныне возглавляющий VMware, компанию, состоящую в родственных отношениях с EMC: «Сама по себе инфраструктура никому не нужна, она необходима исключительно для выполнения приложений. Изменения неизбежны и связанные с ними потрясения тоже неизбежны. Сейчас самый большой риск — консервация нынешнего состояния».

Грядущие изменения в области СХД в целом скорее всего вызваны двумя основными факторами — постепенным уходом с рынка жестких дисков, которые когда-то называли винчестерами, и развитием коммунальных компьютерных систем (utility computing, UC), тенденции, которую сейчас называют облачными вычислениями.

Когда-то давно EMC специализировалась на производстве полупроводниковой памяти, но профиль компании принципиально изменился ровно 25 лет назад, когда будущий «отец Symmetrix» Моше Янаи предложил заменить чрезвычайно дорогие 11-дюймовые дисковые накопители со сменными пакетами, которыми комплектовались мэйнфреймы, дисковыми массивами,собиравшимися из стандартных на тот момент 5-дюймовых винчестеров. Стоимость хранения 1 гигабайта на IBM 3390 варьировалась от 50 тыс. до 100 тыс. долл., а весило само устройство порядка 40 килограммов. За десять лет до этого примерно столько же стоил 14-дюймовый накопитель емкостью 100-200 Мбайт и весом более 100 килограммов. Можно представить эффективность предложенной Янаи идеи, она, собственно говоря, определила будущее на четверть века. Перефразируя Гоголя, можно сказать, что все современные СХД «вышли из шинели» Symmetrix. Многочисленные разновидности решений, реализованных в существующих СХД, являются следствием необходимости адаптировать винчестеры к тем или иным задачам. С появлением твердотельной памяти ситуация начинает меняться. Можно предположить, что лет через пять мало что останется от списка продуктов, приведенных выше. Большинство выпускаемых сегодня СХД, построенных на флеш-памяти, сохраняют идеологическую преемственность с СХД на дисках. Их, пожалуй, можно сравнить с конкой, предшественницей трамваев, — уже по рельсам, но еще на конной тяге. Однако уже появляются радикально новые решения, и совершенно удивительно, что одно из них предложено все тем же Моше Янаи, оно называется Infinibox и разработано в компании Infinidat (детально о нем рассказано в статье «Архитектура хранения для цифрового предприятия»). Цикл замкнулся.

Что же касается UC как причины для радикального изменения в компьютерных инфраструктурах, то здесь тоже все более или менее очевидно, время пришло. Почти никто из нас не использует домашние электрогенераторы и за редким исключением не имеет дома водопровода и других коммунальных услуг.

Социальные сети — типичный пример UC, а вот перевод серьезных предложений на уровень UC требует времени, прежде всего, на создание соответствующих инфраструктур.

О UC задумывались еще в начале 1960-х, но в массы UC пришло в виде облачных вычислений. Первые облака строились на серверах стандартной архитектуры и до сих пор возможности их довольно скромные. Чтобы перевести на принципы UC серьезные корпоративные приложения, нужна качественно новая инфраструктура.

Несложно предположить, что объединение Dell и EMC позволит создавать скрытые от пользователя инфраструктуры, способные предоставлять сервисы на принципах UC, причем в форме частной компании это более вероятно.


Теги: Авторские колонки